У нас в гостях Анастасия Шарова — организатор забегов, кандидат в мастера спорта по легкой атлетике Анастасия Шарова. Будем говорить об ультрамарафонах, философии ультрамарафонов и организационных моментах со стороны организаторов.

 

Николай: Мы долго с Вами переписывались, наконец-то встретились. Я знаю, что Вы организовываете забег и по парку и по пересеченной местности трейлы. Расскажите, пожалуйста, что Вас мотивирует организовывать эти забеги? Потому что я знаю, что сейчас это экономически не особо выгодно, есть ли у Вас амбиции создать какой-то бизнес-проект? Расскажите о своих целях.

 

Анастасия: Это началось около 5-ти лет назад, когда я занялась организацией беговых мероприятий еще в Вологодской области, в г. Череповец. Совместно с моим тренером мы делали первые беговые мероприятия, начинали с простых. Потом это переросло в более масштабные мероприятия, такие как Череповецкий марафон и в дальнейшем в связи с моим переездом в Санкт-Петербург было принято решение покинуть тот проект «Бегом по Серебряному кольцу России» и создать новое для себя уже с новыми людьми и новыми целями. В январе этого года мы решили, что первый старт нашего проекта мы возьмем амбиции провести дистанцию 160 км. Зимой мы знаем, что проводят в Суздале одно из самых крутых и популярных мероприятий. Мы решили провести забег в Кавголово Всеволжский район — в наш проект включили суточный бег, который для меня близок — сверхмарафон «Эверест». Решили провести в апреле и в сентябре, что успешно и сделали.

 

Николай: В апреле Вы его проводили в парке Победы?

 

Анастасия: Да, парковая зона. Что этому послужило — моя жизнь уже около 7 лет связана с легкой атлетикой и бегом на длинные дистанции. Моя любимая дистанция — 42 км., но с точки зрения выполнения нормативов у меня лучше всего получается дистанция 100 км. Мое окружение людей, в основном, бегают длинные дистанции, поэтому я поняла, что мне следует продолжать организовывать именно длинные дистанции.

 

Николай: То есть решение заниматься длинными дистанциями обусловлено, в первую очередь, личной предрасположенностью заниматься длинными дистанциями?

 

Анастасия: Да.

 

Николай: Расскажите, КМС по легкой атлетике на какой дистанции выполняли?

 

Анастасия: Это была дистанция горного бега — 8 км. в 2018 году в Ярославской области. Было много стартов за месяц мы сделали около 12 стартов активных на результат, и один из них как раз вышел по нормативу КМС, что мы не планировали. В дальнейшем был такой переломный момент, когда я решила, что буду менять тренера. В какое-то время я решила тренироваться сама по своим планам, потом меня ждал старт, в котором мне предложили в команде эстафеты выступить — очень сильная команда, но эта эстафета не получилась. Не получилась из-за  меня, из-за того, что мне психологически не далось. То, что я подвела команду, на мне очень сильно сказалось, и примерно через 10 дней я приняла решение бежать свои первые в жизни 100 км. В Череповце, на своем старте, который я организовывала — это суточный бег «Осеннее равноденствие». Именно там я пробежала свою первую дистанцию 100 км. за 12 часов. Уже через год, особо не готовясь, было 2 старта на недели, и второй — очередные 100 км. по стадиону, уже зашли за 9,5 часов.

 

Николай: Все эти старты проходят во время одного мероприятия «Осеннее равноденствие». С одной стороны для «суточников» это плохо — приходится оббегать или пропускать вперед, это накладывает отпечаток. С другой стороны это психологически разгружает, потому что в течение дня бегут и 10 км., и 6-ти часовые, и 100 км. – день пролетает.

 

Анастасия: Ультрамарафоны, прежде всего, бегают головой — как бы мы физически ни были готовы, если голова не готова, то физически тело не выдержит такой монотонной нагрузки. Так, да, проходят стадионные старты, и так же проходят в парках. Например, чемпионаты России и кубки России проходят по аллее — 2 км. круг, и самый большой сейчас в Петербурге.

 

Николай: Но на стадионе результаты, наверное, выше? Нормативы одни и те же, что в парке, что на стадионе?

 

Анастасия: Да, это то, что касается суточного бега и дистанции 100 км. Если мы, конечно, будем рассуждать о других нормативах, более коротких дистанциях, то уже есть классификационные разряды. Для ультрамарафона главное, чтобы была сертифицированная трасса и статус соревнований.

 

Николай: У Вас сертифицированная трасса?

 

Анастасия: Нет.

 

Николай: А что за процесс?

 

Анастасия: Когда ты, в первую очередь, подтверждаешь статус своего соревнования, что позволяет присваивать спортивные разряды. В планах есть, мы уже общались. В первый раз мы получили отказ, потому что в Петербурге сверхмарафон неинтересен организациям легкой атлетики. Мы сейчас будем обращаться снова на основании того, что наши победители бегут на уровне результатов мастера спорта. На «Эвересте» Анна Сидорова пробежала 213 км. выиграла в абсолюте даже у мужчин — теперь у нас есть обоснование сделать наш старт официальным.

 

Николай: Эта девушка профессиональная спортсменка?

 

Анастасия: Да, мастер спорта международного класса. Сейчас мы подали документы и, надеемся, все будет в нашу сторону, потому что судьи — я с категорией и в моем коллективе есть люди, которые тоже пойдут по судейской категории.

 

Николай: На самом деле это важно, потому что меня это останавливало — сейчас переживаю по поводу оформления, потому что у меня есть консультант, который здесь в Санкт-Петербурге, подавал на регистрацию в нашу Федерацию легкой атлетики, сказал, что, скорее всего, не зарегистрируют, но там — на награждении Александр Викторович и Владимир Ефимов сказали, что все зарегистрируем.

 

Анастасия: По опыту, в 2017 году было 2 организатора этого суточного забега — Александр Викторович и я. С момента, когда я еще не ушла, присваивали за все время всем, кроме одного человека.

 

Николай: А почему ему не присвоили?

 

Анастасия: Если я не ошибаюсь, он бежал дистанцию 100 км. и в составе забега не оказалось нужного количества человек для присвоения норматива. На суточном такого нет, всем присваивали.

 

Николай: Давайте просто ребятам расскажем регламент присвоения этих нормативов, потому что в прошлом году я пробежал марафон по второму разряду на 2:49, и у меня возникла жгучее желание получить какую-то корочку. Понятно, что она ничего не значит, но хотелось бы для себя лично. Я не смог, потому что у меня тренер удаленный, находится в другом регионе. Я обратился и к тренерам по бегу, и пошел в муниципальную ДЮСШОР, они сказали, что не регистрируют, хотя во всех регламентах написано, что в муниципальную школу нужно идти. У меня же все официально — Московский Марафон — крупное международное мероприятие, но не смог разобраться, потом время вышло. Оказалось, что прошел год — уже нельзя регистрировать. Я расстроился. Дай Бог мне сейчас это сделать, но вообще дайте совет для ребят, как, к кому обратиться? Что нужно получить от организаторов? Куда это подать? В каких регионах какие инстанции за это ответственны?

 

Анастасия: В первую очередь, все зависит от того, какой норматив мы выполнили, и будет ли он действителен. Если я сейчас пойду зарегистрируюсь на простой марафон и пробегу по нормативу КМС, мне его не присвоят, потому что мне нужно, чтобы статус соревнований имел. Например, марафон «Белые ночи» имеет статус, как чемпионат Санкт-Петербурга, там есть статус. Если я на нем пробегу по КМС, мне его присвоят.

 

Николай: Как проверять статус?

 

Анастасия: Обычно сразу на марафонах пишут.

 

Николай: А Московский марафон?

 

Анастасия: Насколько знаю, да, можно получить. Что мы делаем: пробегаем, по книге классификации убеждаемся, что точно пробежали этот норматив. Мы должны получить положение с печатью от организаторов. Также нужно ксерокопию своего паспорта и получаем ходатайство. Его чаще всего пишет спортивная организация, если Вы прикреплены. Кто взрослый и не прикреплен, можно через Комитет по физической культуре получить ходатайство.

 

Николай: Мне не понятно, что за ходатайство?

 

Анастасия: Тебе можно получить прямо в Череповце, написать Александру Викторовичу Смирнову, они сделают от Федерации легкой атлетики Череповца. Если я в Санкт-Петербурге, мне нужно получить ходатайство от местной федерации. В Череповце просто быстрее, потому что Александр Викторович является председателем Федерации легкой атлетики Череповца.

 

Николай: Где физически искать адреса? Как набирать в интернете, чтобы найти адрес и телефон?

 

Анастасия: Насколько знаю, сейчас на Госуслугах появилась функция присвоения спортивного разряда. Лично я сама ни разу не делала, т. к. делаю у себя в Череповце.

 

Николай: Я должен подавать там, где у меня прописка, или могу в Череповце?

 

Анастасия: Насколько знаю, не только где прописка, потому что наши ребята, которые приезжали из разных городов, делали через нашу федерацию. Просто у многих ребят там, где они живут, в комитетах идет безразличие.

 

Николай: Интересно, что я обратился здесь к ребятам, они сказали, что здесь, скорее всего, не дадут, потому что ты без тренера, без ДЮСШОР.

 

Анастасия: Когда прикреплен к спортивной организации, такие вопросы легче решаются. В твоей ситуации можно зайти на Госуслуги, но в Череповце получить ходатайство будет намного проще.

 

Николай: Это же все можно электронно, ненужно физически туда ехать?

 

Анастасия: Нет. Я сама какое-то время работала секретарем Федерации легкой атлетики в Череповце, и я сама лично писала эти ходатайства приезжим бегунам — это очень легко делается.

 

Получается, разряды — вторые, первые, у них истекает срок годности 3 года, при этом 3 месяца на то, чтобы подать документы. По документам, ты считаешься КМС 3 года, можешь себя и дальше так называть, но по документам уже не будешь являться.

 

Мастер спорта присваивается по жизненно, его не надо подтверждать.

 

Николай: Есть, над чем работать. Когда я финишировал, понимал, что не хочу это повторить, но через неделю понимаю — там же всего осталось 20 км, и мастер спорта. У меня с детства была мечта стать спортсменом, и на каких-то скоростных дистанциях я бы не смог, но здесь, учитывая возраст и выносливость, получилось выполнить свою мечту.

 

Анастасия: Я тоже так считаю. Если мы берем короткую дистанцию, если человек в 30-40 лет скажет, что хочет стать мастером спорта на дистанции 100 метров, если у него нет нужных мышечных волокон и спортивного прошлого, сколько бы он не упирался, на 100 метров ему это будет очень-очень сложно. А, если он пойдет на выносливость, даже, если он до этого не занимался никаким видом спорта, поработает над базовой выносливостью и пойдет на ультрамарафоны, будет перспектива.

 

Николай: Давайте тогда поговорим о философии ультрадистанции. Что для Вас ультрадистанция? Скажу, что для меня длинные гонки — это приключение. Я понимаю, что от подготовки многое зависит — не только физической, но и от того, как ты обуешься, оденешься, что с собой возьмешь в зависимости от погодных условий. Каждая гонка для меня, как маленькая жизнь — я жду и щелчок старта, как ощущение свободы — 10 часов сейчас будешь двигаться по лесу, по новым местам. Что для Вас?

 

Анастасия: У нас сейчас прошла серия забегов — 3 старта, мы на футболках с обратной стороны написали цитату: «Хочешь попробовать другую жизнь — пробеги ультрамарафон». Я считаю, что любой ультрамарафон — это маленькая жизнь, приключение внутрь себя, ответить на свои внутренние вопросы, столкнуться с чем-то новым, с чем в повседневной жизни ты не сталкиваешься. Когда ты выходишь на такую дистанцию, ты к этому проделал большой путь, делаешь шаг на встречу внутреннему страху, неизвестности, у тебя есть цель, и ты делаешь шаг — воплощаешь ее. И сверхмарафон — это некая медитация, когда ты монотонно бежишь несколько часов, у тебя в голове появляются разные мысли, разные идеи — это такая встреча с собой. Мне кажется, после финиша, когда люди пробегают длинные дистанции, такие, как 100 км. – словно, как новые люди появляются, они психологически становятся новыми, по-новому смотрят на многие жизненные моменты, рабочие моменты, повседневную жизнь воспринимает иначе. Он становится спокойнее, становится неким примером для других, и для себя в других сферах он уже готов ставить новые планки, какие-то новые цели, потому что когда-то он покорил то, что большинство не делает. Для кого-то пробежать даже 10 км. – это очень много. Для многих марафон 42 км. – шок, говорят: я на машине устаю столько ехать, а вы бежите. Когда дистанция 100 км. и более, у людей сначала эта цифра в голове не укладывается. Я, например, начинала с пробежек по 2 км., в 17 лет я впервые поучаствовала в своем первом беговом старте — пробежала свои первые 10 км. на тот момент. И я увидела, как ветераны, дедушки бегут 42 км., меня это вдохновило, замотивировало. Тогда подумала: когда мне исполнится 30-40 лет, когда-нибудь я пробегу свой первый марафон. Но, как только мне исполнилось 18 лет, я сразу же зарегистрировалась в Королев Московской области и там пробежала первый свой марафон — меня это перевернуло невероятно.

 

Николай: Многие нас с Вами не понимают. Пишут: Зачем ты это сделал? Убиваешь организм. Мне тяжело объяснить, но вот, спустя 6 дней, я сижу довольный, улыбаюсь. Если бы мне было это в ущерб, я бы этого не делал. Своим примером хотел бы призвать всех — бегайте, пробуйте.

 

Анастасия: Все равно люди своим примером друг друга мотивируют, заряжают, и даже те, которые, например, наблюдают за нами, они постепенно как-то к этому придут, начнут с маленьких пробежек, тренировок, первых стартов. Сейчас уже беговое сообщество не особо удивишь марафоном, подавай им 100 км. Даже те, которые сегодня бегают 5 км. и думают, что им нереально пробежать 200 км.

 

Свои 100 км. я бежала с улыбкой на лице, была рада встретиться с друзьями из разных уголков нашей страны, бежала, радовалась, что вообще могу бежать без травм.

 

Николай: Можно осознанно всегда найти пример и мотивацию. Скажите, пожалуйста, не лезу в экономику процессов и т. д., но какие планы — сделать бизнес-проект или чисто альтруистическая работа, или получается что-то зарабатывать?

 

Анастасия: Получается. Если я в 2016 году начала с организации беговых мероприятий, была цель обучаться, а с переездом в Петербург я поняла, что нужно делать более масштабные проекты, охватывать больше людей, большую аудиторию, и все равно цель нашего проекта не несет коммерческую составляющую. В первую очередь — это дать людям возможность.

 

Николай: У нас в Питере не было нормальной «сотки», но Вы взяли и сделали, меня это восхищает, хоть я и предприниматель, у меня много сотрудников, несколько предприятий, но меня некая ответственность за организацию мероприятий пугает. Я все время думаю, что я недостаточно компетентен, не достаточно опытен, хотя много гонок по всей стране бегал. Вы, наверное, первый человек, кто сделал в Санкт-Петербурге более 100 км.

 

Анастасия: Наверное, проводили неофициально. На каждый старт много тратишь психологических сил.

 

Николай: Я прекрасно понимаю. Я общался и поддерживаю отношения с Михаилом Долгим — реально он по 3-е суток не спит во время организации.

 

Анастасия: Мы когда проводили забеги, команда не спала по 2-е суток, человек проверял дистанцию ночью накануне за несколько часов до старта по холоду, по снегу. Большая подготовка, бывало по среди ночи оставались без связи со сломанным квадроциклом, много историй связано с этим стартом. Когда новая локация, новые ошибки совершаются, новые участники. Я ответственно отношусь к каждому участнику, кто выбирает наши старты — волнуюсь за каждого, тем более в трудных погодных условиях. Психологически истощаешься, но, когда в дальнейшем слышишь слова благодарности от участников, читаешь истории, когда кто-то впервые преодолел такую дистанции, понимаешь, что оно того стоит.

 

Николай: Почему зимние мероприятия? На мой взгляд, намного более красочные и интересные летние и осенние.

 

Анастасия: Вообще, я не люблю зимние старты за то, что холодно, но решили, что это такое преодоление. Когда я была с Александром Викторовичем Смирновым организатором, мы в 2017 году в г. Вологда провели второй самый холодный полумарафон в России — минус 37 градусов.

 

Николай: С городским полумарафоном, мне кажется проще, здесь ответственность за людей, которые могут травмироваться, остановиться и замерзнуть в лесу — мне кажется, это важно.

 

Анастасия: Это да, бывало так, что связь не ловила, пришлось эвакуировать, лично я на машине делала эвакуацию. В этом году снова будет старт 8 января «Винтер Экстрим», но мы уже сократим дистанцию, имеется в виду круг. Круг будет не 80 км., а 40. Сделаем трассу по-легче для безопасности участников, чтобы было проще контролировать.

 

Николай: Спонсоры есть у мероприятий?

 

Анастасия: Финансово нет, только подарками.

 

Николай: Я от своего предприятия поддерживал GRUT и Crimea X Run, победителям дарили кедровые бочки для восстановления и реабилитации. Есть огромное желание поддержать и Ваш старт.

 

Анастасия: В первый год проведения проекта сначала ты делаешь старты, а потом уже пишешь коммерческие письма по сотрудничеству с партнерами мероприятий, потому что проект еще новый, ты же должен идти с чем-то, каким-то коммерческим письмом.

 

Николай: Какие сейчас планы по развитию Вашего проекта?

 

Анастасия: Провести качественно зимний старт, дальше готовиться к суточному бегу, не исключаю, что появится новый старт, потому что уже были предложения организовать совместно с моей командой старт в другом городе.

 

Николай: У меня есть место, где я постоянно бегаю — это район Мичуринского, есть отличная лесополоса. Я там катался на велике 2 недели назад от Золотой долины, там много трейлов проходит. Это горнолыжный курорт Коробицино. Там красота необыкновенная: мох. На мой взгляд, даже в Суздале ничто по сравнению с теми местами — там Карелия, горы, очень хороший набор. Всегда бегу и думаю, как было бы здорово здесь организовать. И места проходимые, связь есть. Но лучше летом или осенью, добираться там удобно. Если это все масштабировать, используя мои аккаунты и всех моих друзей

 

Анастасия: Все с чего-то начинали. Даже самый популярный в нашей стране «Эльтон» начинал с 12-ти человек.

 

Николай: Правда, что он закрылся?

 

Анастасия: По информации в социальной сети, да, но я лично знакома с организатором этого проекта. Мы в понедельник договорились созвониться и пообщаться на эту тему, потому что у меня тоже есть свои вопросы.

 

Николай: У меня друг второе место занял на 80 км.

 

Анастасия: Я тоже была там 2 года назад, мы выиграли эстафету.

 

Николай: Классные места, и в мире много классных мест, которые бы хотелось увидеть. Вопрос актуальный по поводу нашего трейла.

 

Анастасия: На зимнем старте мы делали такую маленькую фишку, ее можно включить в любые другие мероприятия. Например, наши 160 км. без лимита. Получается, человек может бежать сколько угодно. В Суздале есть лимит, и там чуть ли ни каждого второго на пунктах питания снимают.

 

Николай: На зимних стартах 30-40% не укладываются в лимиты.

 

Анастасия: Мы делали 160 безлимит, но в чем-то пожалели, я ждала лично всех. Последний участник прибежал за 40 часов. У меня уже часть команды уехали, сказали, что будут дистанционно контролировать. Я осталась в судейской. Был человек на пункте питания в дальней точке, он двое суток не спал, сидел зимой в машине.

 

Николай: Это волонтеры, или они получают зарплату?

 

Анастасия: Зарплаты нет, и на первом старте меня подхватил мой папа, приехал из Череповца, чтобы помочь бегунам. Сейчас уже сформировалась команда, где каждый отвечает за свой раздел, но все равно я стараюсь все контролировать, мне психологически трудно делегировать.

 

Николай: Тут Вам поможет наш бизнес-клуб спортивных предпринимателей, потому что это частая проблема у предпринимателей. Качество выполнения, конечно, может упасть, но нужно быть к этому готовым, если хотите чем-то заниматься на руководящей должности.

 

Анастасия: С участниками нашей команды всегда так: мы находимся там и до старта и во врем и после, не уходим никуда.

 

Николай: У меня воспоминания о каждых стартах — где-то разметка недостаточно обозначена, где-то на пунктах питания нет воды.

 

Анастасия: Да, я часто езжу на мероприятия для организаторов, мы делимся опытом, и у многих при организации трейлов популярный вопрос с разметкой. Бывает, что организаторы поставили разметку, а местные жители могут за несколько часов содрать.

 

Николай: У меня друзья — Иван Петров и Яков Рыков. Яков сам бежит за 2 часа до старта и домечает разметку.

 

Анастасия: Мы делали разметку с вечера и примерно за 3-4 часа до старта по кругу 80 км. наш человек каким-то образом делал разметку, но все равно нас не застраховал в одном повороте часть участников убегала не туда.

 

Николай: Я люблю бегать зимой, потому что натоптано, можно ориентироваться не по разметке, а по тропе. Видишь, что больше ушло налево, значит, надо налево или хотя бы вернуться по направлению ботинок. Я много раз терялся, потому что бежишь по лесу, как в медитации.

 

Анастасия: Мы проверяем участников, чтобы у них был загружен трек дистанции, но часы могут «глючить». То, что касается воды, организаторы обычно высчитывают с запасом, но бывает жаркий климат может подвести, и вода заканчивается. На серьезных стартах рекомендуют иметь свое питье или пополнять гидраторы, когда бежишь на длинных участках. На этом же «Эльтоне», когда был 51 градус, заканчивалась вода на пунктах питания — многие из-за этого сошли. На наших стартах вроде всем хватало. У нас тоже есть свои минусы. Мы стараемся хорошо кормить участников, 6-ти разовое питание, но находятся люди, которые приходят за 2 часа до старта и фотографируют пусты столы, выкладывают и говорят: смотрите, организаторы проводят суточный бег, а людей только водой поят.

 

Николай: Такие люди всегда есть, это конкуренция включается.

 

Анастасия: Я никогда не приукрашиваю наши старты, я всегда расскажу про недочеты. 80-90% участников говорят, что все здорово.

 

Николай: Правда ли, что на суточном беге от длительной нагрузки и отсутствия сна что-то происходит с головой? Я сам столкнулся, и мне многие пишут, что это опасно, нарушает ЦНС. Как ты считаешь, это на пользу здоровью или нет?

 

Анастасия: Я вообще считаю, что любая физическая нагрузка — это стресс для организма. 24 часа организм находится в зоне истощения, утомления, где сильная нагрузка на опорно-двигательный аппарат. Это все должно предусматриваться. Человек должен быть натренирован. Все равно эта нагрузка — стресс, надо контролировать свое здоровье. Одно дело ты преодолеваешь себя психологически, другое — когда организм на такой грани, что лучше прекратить.

 

Николай: Какие травмы и сложные ситуации бывали?

 

Анастасия: Когда мы в Череповце проводили первый 3-х суточный забег, 72 часа, у нас приехал человек Андрей Василенко — известный в кругу ультрамарафонцев. У него в сердце кардиостимулятор. По идее, какой бег человеку. Я, как организатор, должна не допустить его на старт, потому что я отвечаю, но все равно допускаю, человек себя контролирует. Но все равно организаторы, если видят, что человеку плохо, его шатает, в праве снять его с дистанции, либо вызвать медицинскую помощь. В итоге он все же пробежал около 400 км., спал может часа 3.

 

Не все знают, на на марафонах умирают люди, на «Белые Ночи», «Московский Марафон» – статистика об этом не говорит, но почти каждый год это есть. Кто-то даже осмеливается выйти на старт под алкоголем, кто-то просто от жары падает.

 

Николай: При мне на «Белых Ночах» человек упал, к нему люди подошли. Жарко было. Я задумался и разобрался, оказалось, никогда человек не падает так, чтобы разбить голову. Отключается плавно.

 

Анастасия: Если суточный бег на стадионе, организаторы еще могут контролировать состояние человека, а где вне зоны видимости — это ответственность самого человека. Где-то лучше прекратить и не геройствовать.

 

Николай: Многие профессионалы, как один, утверждают, что лучше недотренироваться, чем перетренироваться, потому что потом будет спад, что ты потеряешь больше.

 

Анастасия: Да, где-то надо сойти, а где-то надо потерпеть, и откроется второе дыхание. Опять же, никто не застрахован: человек может иметь первую группу здоровья, полностью проходить обследования, но все равно может сильно навредить себе даже на самой короткой дистанции.

 

Николай: Были такие случаи на 24-часовых забегах, которые ты организовывала.

 

Анастасия: Были слабые помутнения, где достаточно было нашатырного спирта, и человек приходил в себя. Самое сильное было в 2018 году на зимнем марафоне в Череповце. Один человек бежал первый раз в жизни марафон и где-то за 200 метров до финиша ему стало плохо. Его стало крутить из стороны в сторону, мы начали его встречать на финише и смотрим, как его крутит. Владимир Ефимов — один из организаторов говорит: Да ладно, он просто лужи оббегает. А я смотрю, понимаю, что ему плохо. Он подбегает примерно за 30 метров до финиша падает. Мы позвали медицинского работника, он не мог открыть ампулу, чтобы ему вколоть. Хорошо, с нами были мужчины, которые открыли. Ввели ампулу, отвезли его домой. Он поспал, пришел в себя, говорит: Ладно, ребята, не волнуйтесь, все было здорово, следующий марафон я бегу. Это хороший, позитивный исход.

 

Николай: Главное – чек-апиться регулярно.

 

Анастасия: Для того, чтобы выступать на соревнованиях, везде нужна медицинская справка, поэтому раз в полгода надо проходить. Я, как организатор, могу сказать, что каждый второй участник несет поддельную медицинскую справку. За 5 лет своей работы я научилась отличать даже с печатями.

 

Николай: Проблема, что не делают медицинскую справку в нескольких экземплярах.

 

Анастасия: Достаточно получить одну справку, сделать ксерокопию, отдавать ксерокопию, а оригинал просто показывать и оставить себе.

 

Николай: Наверное, потому что это трудозатратно.

 

Анастасия: Если раньше было достаточно справки от терапевта, то сейчас нужно целую комиссию, которая подразумевает кардиограмму сердца. Многим легче скачать справку в Яндексе.

 

Я лично приняла решение, что все, кто бегут у нас длительные дистанции, помимо медицинской справки должны мне лично предоставить страховой полис о состоянии здоровья. Если у них нет, то мы оформляем на месте на один день.

 

Николай: Спасибо за советы. По суточному бегу можете писать Анастасии, уверен, она доброжелательно все расскажет.